сыну, будущему Карлу VIÏI, суждено было умереть, не оставив после себя ребенка мужского пола.

Правда, и новорожденный бастард Орлеанский, будущий Людовик XII, впоследствии умер, также не оставив потомков мужского пола.

На смену вымершей ветви Капетингов пришла ветвь Капетин-гов-Валуа. Она сменилась по той же причине ветвью Валуа. Цикл завершила ветвь Бурбонов, ничего при этом не изменив.

Воистину можно поверить, что проклятие, брошенное 22 марта 1314 г. из пламени костра Жаком де Моле, последним великим магистром ордена тамплиеров, вихрем возмездия пронеслось сквозь века, поражая всех потомков Филиппа Красивого.

Связь Марии Клевской, герцогини Орлеанской, со своим слугой была, впрочем, скандальным образом оглашена и узаконена вскоре после смерти Карла Орлеанского 4 января 1465 г. Красавица герцогиня к изумлению двора Блуа перед лицом такого мезальянса поспешила выйти замуж за своего милого кастеляна, или «постельничего», в двойном смысле этого слова (П.Ансельм де Сент-Мари. Генеалогическая история Французского дома, I).

Так, в брачном контракте он был назван «Жан, сир де Раба-данж, наместник Гравелинский», благодаря насмешливой снисходительности Людовика XI, которого, видимо, не рассердила допущенная Марией Клевской неосторожность. Ведь Карла-поэта уже не было при ней, чтобы принимать на себя бремя отцовства, и ей, естественно, требовался законный супруг. Почему бы таким супругом не стать любовнику, к которому она пылала страстью? И хитрость Людовика XI проявилась, несомненно, в том, что он дал ему титул «сира де Рабаданжа», владельца несуществующего домена в несуществующем месте, и доверил ему должность наместника города Гравелина, расположенного на севере Франции, в пяти лье от Кале и Дюнкерка, то есть в непосредственной близости от английских войск. Что, конечно же, не было равноценной заменой двору Блуа и мягкой постели Марии Клевской...