ского двора в середине XVI в. Оставалось лишь дать Рогволодо-вичам звучащие по-литовски имена, и возникла версия, которая могла удовлетворить обе стороны. Гедиминовичи оказывались потомками Рюрика, но от князей — «изгоев», потерявших свою долю в «Русской земле» и, следовательно, не имевших права претендовать на наследие Владимира. Что версия «Родословия» Воскресенской летописи трактовалась русскими правящими кругами именно в таком контексте, показывают высказывания Ивана Грозного в его послании Сигизмунду II от имени князя М. И. Воротынского. Всем известно, писал царь, «которым обычаем князь велики смоленской Мстислав Володимерович Манамаш тех Рог-володовичей сведши с Полотцка, заточил во Царьгород и как они великому князю Мстиславу до затененья повинны были, а в чем преслушалися, и они за то и наказанье приняли» 29 Но этим дело не ограничилось. «Сказание о великих князьях владимирских», отрицая законность власти Ягеллонов пад «русскими» землями, по существу не затрагивало их права на власть в Литве. Правда, Спиридон- Савва, утверждая, что великий князь послал Гедимина собрать дани «об сю сторону Немна» 30, делал явный намек на то, что владимирские великие князья распространяли свою власть и на Литву, но в последующей традиции этот намек не получил развития: в первой редакции «Сказания» читаем, вместо употребленных Спиридоном слов, что Гедимин был послан «об сю страну Меньска», а в «Чудовской повести» — даже «от ту страну Днепра» 31. Такая позиция соответствовала официальному курсу русского правительства в конце XV — первой четверти XVI в., неизменно утверждавшего, что как Литовская земля — «вотчина» Ягеллонов, так «Русская земля» — «вотчина» великих князей московских 32. 29 Послания Ивана Грозного. М.— Л., 1951, с. 260. 30 Дмитриева Р. П. Сказание, с. 187. 31 Там же, с. 179, 202. 32 Сб. РИО, т. 35. СПб., 1882. с. 354, 459 и др.; т. 41. СПб., 1884, с. 457 и др. 33 ПЕРЛ, т. VII, с. 253. К середине XVI в. положение стало меняться. Вместо неясных намеков Спиридона-Саввы в «Родословии» Воскресенской летописи было четко сформулировано, что «Литва в ту пору (XII в. — Б. Ф.) дань даяше князем Полотцкым» 33. Поскольку же в Москве, следуя в этом отношении киевской традиции XII в., считали, как ясно видно из вышеизложенного, полоцких князей вассалами великого князя киевского, то тем самым возникала основа для утверждения о верховной власти киевских и их исторических преемников — московских государей и над Литвой. В ноябре 1562 г. боярская дума прямо писала литовской раде: «А толке, панове, вспомянули прежние обычаи, которым обычаем гетманы литовские Рогволодичев па Литовское княжество взяли и которым обычаем великому государю Мстиславу Володимеричю Ма