рей. Правда, благодаря победам Льва III, для Константинополя прошла грозная опасность со стороны мусульман, но зато появились другие беспокойные соседи и враги с севера. Из-за Дуная непрерывно надвигались славянские переселенцы; они проникли за Балканы, зашли далеко на юг, заняли Фессалию, Аттику и Пелопоннес; Греция ославянилась, как говорили потом византийцы; чисто греческое население сохранилось только в приморских городах. В свою очередь византийцы старались подчинить славянскую массу своим обычаям, вере, языку; но это удавалось лишь в областях, близких к столице и к морю; чем дальше на север, тем труднее было взять власть над славянами, и больше всего там, где сред них село-турецкое кочевое племя болгар, когда-то с гуннами пришедшее из Средней Азии. Болгаре заняли бывшую римскую провинцию Мёзию, область между Дунаем и Балканскими горами. Лев Ш сам позвал их на помощь для изгнания из Европы арабов, затем продолжал платить им дань, чтобы удержать их от набегов. Пришлось устремить свое внимание на мир кочевников, простиравшийся в степях восточной Европы. Всего важнее для Византии было заключить дружбу с народностью хазар, занявших низовья Волги и западное побережье Каспийского моря, так как они владели Каспийскими воротами, т.е. проходом в восточной части Кавказского хребта, который всегда могли запереть для арабов: Лев III для скрепления союза женил своего сына на дочери хазарского кагана, вследствие чего его внук назывался Львом Хазарянином. При непрерывных почти войнах, благодаря потере восточных культурных областей и притоку чужих полудиких народностей, вера и обычаи в Византии очень огрубели. Христианство в империи стало весьма непохоже на ту просвещенную религию, которую возвещали ее основатели во времена Марка Аврелия и Диоклетиана. Население вернулось опять к языческим поверьям и обрядам, осуждавшимся прежними христианскими проповедниками. Святые заступили место Всевышнего, опять водворилось многобожие. Жители Солуня (Салоник) во время тяжелой осады города болгарами молились о помощи своему покровителю Димитрию, соединяя его в Троицу с Христом и св. Духом. Иконам, т.е. статуям и картинам, изображавшим Христа, Богородицу и святых, стали кланяться, как будто они были воплощением самого божества. Предполагая в них чудотворную силу, с ними связывали колдовские обычаи, напр. соскабливали с иконы краску и принимали ее вместе с причащением, чтобы застраховаться от разных ■болезней и напастей. Вернулась опять прежняя жестокость нравов. Между тем, как при Феодосии, под влиянием христианских проповедников, были отменены гладиаторские сражения и бои с дикими зверями осужденных на казнь, теперь, при полном равнодушии духовенства, опять восстановили для забавы народа публичные истязания пленников в цирке.