прекрасные подарки. И потом мы простились с ним и пошли прямо к Озонну; там мы поместили себя и вооружение на суда на Соне до Лиона, а наши лошади и боевые кони были ведены под уздцы вдоль берегов реки. И когда мы прибыли в Лион, там мы вошли в Рону, чтобы плыть к Арлю. Припоминаю, что под Роной мы встретили замок Рош-Пюи, разрушенный королем, потому что владетель (sire) этого замка по имени Рожье пользовался дурной славой за то, что он разгружал и грабил всех проходивших мимо купцов и пилигримов. В (1248 г.) сели мы на корабль в Марселе, при этом открыли борт, чтобы ввести наших лошадей. Когда же мы все взошли, борта были снова заколочены и забиты, как будто бы из корабля хотели сделать винную бочку; а в море борта бывают в воде. Тотчас хозяин корабля закричал своим людям, которые находились на носу: «Все ли готово? Можем ли отправляться?» И они отвечали, что совершенно готово. Когда же вошли священники и клерики, их отвели на верх корабля и приказали им славословить Бога, дабы он нас всех благополучно препроводил. И все запели прекрасную песнь: «Veni creator spiritus» до самого конца. И во время пения моряки подняли, с Богом, паруса. Ветер раздул их, и скоро мы потеряли из виду землю, так что видели около себя одно море и небо; с каждым днем мы удалялись от того места, из которого выехали. И при этом я желал бы сказать, что тот весьма безумен, кто знает, что он отнял что-нибудь у другого, имеет на душе смертный грех, и, несмотря на то, пускается на такую опасность. Ибо, засыпая вечером, никто не уверен, что он не очутится к утру на дне морском. Далее автор описывает, как у африканских берегов они не могли продвигаться вперед и все оставались в виду одной горы; как по совету священника они избавились от этих чар процессией и наконец прибыли к о. Кипр, где нашли Людовика IX, поспевшего раньше приехать и озабоченного заготовлением съестных припасов, чтобы как можно скорее отплыть в Египет. Во время пребывания короля на Кипре великий хан (татарский) отправил к нему посольство, которое говорило ему ласково и приветливо, хотя он того и не требовал. Между прочим хан Татарии поручал сказать ему, что он совершенно готов к его услугам и поможет ему завоевать Святую землю и освободить Иерусалим из рук сарацин и язычников. Король благосклонно принял это посольство и отправил от себя послов к тому хану Татарии, которые и оставались там два года. Король препроводил к хану Татарии палатку в виде часовни и богато убранную. Палатка была обтянута пурпуром. Сделал же он это, чтобы посмотреть, нельзя ли склонить хана Татарии к нашей вере. Он украсил палатку изображением Благовещения Девы Марии Богородицы. И эту палатку отвезли двое из братии миноритов, знавшие сарацинский язык; король послал их с тем, чтобы они убеждали и наставляли их для уверования в Бога. После возвращения они явились к королю, думая найти его в Акре; но он был в Цезарее. Тогда они вернулись во Францию. Весьма любопытно было бы рассказать, как были приняты другие послы, отправленные королем к варварам; я слышал их рассказы королю, и они сами мне рассказывали о том по моей просьбе. Но я не буду передавать этого теперь, чтобы не прервать изложения главного предмета. Вы должны знать, что во время моего отправления из Франции я имел дохода не более 1200 ливров: и я взял на себя содержание десяти рыцарей с тремя знаменами, как о том мной сказано выше. Когда же я прибыл к о. Кипру, у меня оставалось после уплаты за корабль всего 240 ливров золотом и серебром. И многие из моих рыцарей говорили мне, что они меня оставят, если я не достану денег. Тогда моя смелость несколько поколебалась, но я продолжал надеяться на Бога. Добрый король, св. Людовик, узнав о моем неприятном положении, послал за мной, взял меня к себе и дал 800 ливров. И я возблагодарил Бога, ибо имел теперь денег больше, чем нужно. Затем автор делает отступление с целью представить состояние Востока во время прибытия Людовика IX в Египет и говорит о войне между египетским султаном и султаном Дамаска, которая совпала с прибытием крестоносцев к берегам Египта; египетский султан находился