ся в поход, но через несколько дней возвратился, забыв при этом свои обеты, клятвы, наказание и само дело Христа, и предался обычным увеселениям в своем государстве. Так пало великое предприятие, так обманулся цвет верующих в своих надеждах; но мир не был обманут ничтожными и пустыми предлогами, за которыми укрывался император. Нам больно то, что вскормленник церкви, возвеличенный ею сын, столь презренным образом погрузился в бездну стыда и срама, без войны и борьбы с неприятелем; а судьба несчастных пилигримов и заброшенной Святой земли лежит еще более у нас на сердце. Итак, чтобы не уподобиться немым псам и не дать мысли, что мы людей чтим более Бога, мы произнесли отлучение над императором. Впрочем, уповая на милосердие Божие, которое никому не желает погибели, мы надеемся, что это спасительное средство откроет ему духовные очи. Принеся покаяние, он, возлюбленный нами с первых дней своей юности, легко найдет у нас прощение: но в случае упорства его ожидают тягчайшие наказания, чтобы он понял, что заповедь Господня стоит выше произвола императора».... Еще до получения этого послания Фридрих II отправил к Папе епископов города Реджио и Бари и Райнольда Сполетского с тем, чтобы они рассказали ему все дело и оправдали его; но Григорий IX или не верил словам, или считал открытую вражду лучше сомнительной дружбы, или наконец просто хотел следовать более своим прежним планам, нежели новым соображениям, и 11 ноября, а потом в день Рождества 1227 г. подтвердил произнесенное им отлучение. Фридрих, которого, конечно, встревожило первое отлучение Папой, разосланное по всем концам христианского мира, не сдался однако, ибо ему не удалось легко и скоро примириться со своим соперником, и со своей стороны разослал грамоту с опровержением; после объяснения предшествовавших событий, он продолжает следующим образом: «Я не прибегал к пустым предлогам, как в том меня упрекает Папа, и без всякого дурного намерения не отправился в поход, но именно потому что Бог тому свидетель меня постигла тяжкая болезнь. Это служит оправданием моего последнего промедления, а все прежние условия, отсрочки и т. п. не требуют новых для себя оправданий, ибо Папа, этот строгий блюс-