врежденные стены были легко доступны для неприятеля. Ночью разбойники врывались в обезлюденные города и многих убивали в собственных домах; вследствие сего одни тайно, а другие совершенно явно бросали приобретенные ими жилища и возвращались домой, опасаясь, что когда-нибудь те, которым была поручена охрана страны, будут разбиты неприятелем так, что никто не спасется от меча. По этому поводу был издан закон о годовом сроке на владение местом в пользу тех, которые, несмотря на тяжкое время, обнаружат твердость и в течение одного года и одного дня будут владеть собственностью спокойно и бесспорно. Этот закон, как я сказал, был направлен против тех, которые по страху оставляли свои владения, чтобы они не имели права делать на них притязания, если возвращались по истечении года. Но, несмотря на такое крайнее положение государства, богобоязненный и боголю-бивый муж Готфрид с помощью Господней приступил к расширению пределов государства. Он, собрав свое войско и народ, осадил приморский город близ Иоппе, ныне называемый Арсуром, а в старину известный под названием Антипатриса. Но так как этот город был населен людьми отважными и мужественными, хорошо снабженными оружием, съестными припасами и другими жизненными потребностями, а герцог испытывал большой недостаток и не имел даже кораблей, которые могли бы запереть осажденных с моря, то он и был вынужден снять осаду и выждать другое время, когда Бог предоставит ему случай совершить этот подвиг. Но это ему никогда не удалось, ибо его похитила преждевременная смерть. XX. Но при этой осаде произошло одно в высшей степени замечательное событие. В лагерь пришли мелкие вожди (reguli) небольших селений в горах Самарии, среди которых лежит город Неаполь (Наплуза), и поднесли герцогу дары, состоявшие из хлеба, вина, миндаля и изюма; как мы полагаем, цель их была не столько поднести эти дары герцогу, сколько высмотреть число и средства наших. Придя в лагерь, они просили настоятельно, чтобы их отвели к герцогу. Явившись к нему, они предложили свои дары, принесенные ими, а герцог, как человек простой, избегавший светской пышности, сидел на мешке, набитом соломой и положенном на землю, в ожидании своих людей, которых он послал на фуражировку. Те вожди были чрезвычайно изумлены, видя это, и спрашивали, как такой великий князь и удивительный государь, который, придя с Запада, потряс весь Восток и основал могущественное государство, может сидеть так бесславно и не имеет у себя ни ковров, ни шелковых материй, ни внушать к себе уважение толпой вооруженных телохранителей. Герцог спросил, о чем они спрашивают, и отвечал: «Для смертного человека достаточно иметь землю сидением, так как после смерти она сделается его постоянным жилищем». Когда эти