Таким образом, раз и навсегда осуждается непримиримость борющегося народа, нетерпимость рабочего класса к своим противникам. Это не только логический вывод, естественно вытекающий из предыдущих рассуждений Родолико, но и буквальный смысл его рассуждений. Мы уже видели, как, исследуя историю июньского этапа движения чомпи, Родолико осмеивал свободу и справедливость, которые, по его словам, порождает «пустая голова бедняка».142 Однако смысл й характер обобщений Родолико полностью раскрываются, когда он говорит о «классовом эгоизме» наемных рабочих, о классовом сознании, которое, как он пишет, по своей сущности является несовершенным («imper-fetta coscienza di classe»). Что же требуется для усовершенствования этого сознания? Вот ответ Родолико: «Для воспитания сознания, для того, чтобы поднять его, вдохнуть в него любовь и чувство самопожертвования во имя ближнего, нужны слова не Маркса или Ленина, которые сбивают с пути истинного, а слова евангелия, которые не знают классов».1*0 142 Там же, стр. 85. 143 Там же, стр. 223. Конкретная характеристика обстановки, о которой идет речь у Родолико, также ошибочна: он считает, что у красильщиков d портных не было цеховых интересов, потому что они были наемными рабочими. Большинство членов этих цехов были ремесленниками — собственниками средств производства. Проповедь классового мира — вот в чем состоит «теория» Родолико, страх перед всепобеждающими идеями марксизма-ленинизма и успехами современного рабочего движения — вот что толкает Родолико на провозглашение лозунгов содружества эксплуатируемых с эксплуататорами. Нет нужды говорить об архаичности и тщетности этого метода, к которому и по сегодняшний день прибегают поборники классового мира. Примитивизм этих социальных рецептов Родолико не требует особых доказательств, как и сами рецепты не заслуживают детального анализа. Однако они являются весьма показательными для буржуазного ученого. Родолико скрупулезно изучает факты и делает немало правильных частных выводов и обобщений, но переходя к теоретическим обобщениям, он становится на сторону тех, кто боролся против чомпи и сегодня борется против их потомков. Это явление объяснено еще В. И. Лениным: «Ни единому из этих профессоров, способных давать самые ценные работы в специальных областях химии, истории, физики, нельзя верить ни в едином слове, раз речь заходит о философии. Почему? По той же причине, по которой ни единому профессору политической экономии, способному давать самые ценные работы в области фактических, специальных исследований, нельзя верить ни в одном слове, раз речь заходит об общей теории по