какой-то жалкий кафтан и несколько дней ходил в грязном белье. Ему хотелось прослыть человеком дальновидным, но ou вечно попадал впросак. Он всегда вмешивался в чужие дела — и весьма некстати. Когда принц де Конти остался один в Бордо, он, ее доверяя Марсепу, пользовался услугами де Шуппа, который однажды вздумал посоветовать ему сделать что-то вопреки воинским правилам. Ожервиль обратил это в шутку и сказал ему: «Сразу видно, что нас хотят испытать». Саразен про это узнает; он идет объявить Ожервилю, что, мол, де Шупп пожаловался и вот теперь принц де Контн недоволен его, Ожервиля, поведением; хорошо зная вашего каверзника, тот отправляется к принцу де Контн и говорит ему, что он об этом и не помышлял, и требует, чтобы Саразев отказался от своих слов перед всеми. Ожервиль умолил Принца оставить все без последствий. Несметное количество раз Принц в присутствии своих офицеров называл Саразена плутом и мерзавцем. Тот молча выходил из комнаты и тотчас же возвращался, кривляясь, как шут. «Ах, Принц, вам это приснилось!» — уверял он иногда. И продолжал паясничать. То оп все говорил в рифму, то кого-нибудь передразнивал, и в конце концов Принц невольно начинал смеяться. Однажды было перехвачено письмо Саразена к кардиналу Мазарини, которое начиналось так: «Маленький горбун, строящий нз себя храбреца, но пи отнюдь не являющийся, просит у вас денег для тех, кто вас не любит». По этому поводу принц де Копти сказал ему по-свойски (при сем присутствовали лишь отец Талон, пезуит, его бывший наставник, и кто-то из лакеев): «Предатель, ты заслужил, чтобы я велел тебя выбросить в окно; ступай, и чтобы я больше тебя пе видел». Два дня спустя отец Талон, сжалившись над Саразеном, который ревел как белуга, добился, что этому человеку позволили повеселить общество, и Саразев стал так забавно дурачиться, что добрый Принц бросился к нему на шею. Что касается женитьбы, принц де Копти решился на нее лишь потому, что перехватил письмо принца де Копде, в котором тот приказывал солдатам повиноваться на деле Марсену, а для виду — принцу де Копти. Марсен и Леве-перессорили обоих братьев. Что же до г-жи де Лонгвиль, то между ней и Принцем произошла ссора из-за любовных притязаний графа де Мата: Принцу, коему, как видно, хотелось, чтобы считали, будто он спал с собственной сестрой, в которую был влюблен, пришлось не по вкусу, что Мата перебьет ему дорогу. Возвращаясь к Саразену, следует сказать, что г-жа де Лонгвиль глубоко его презирала и терпеть не могла. Пора рассказать о его смерти. Принц де Копти никогда не оскорблял его иначе как словесно. Напрасно утверждали, будто оп его ударил. Полагают, что он был отравлен неким каталонцем, жена которого спала с ним, переспав до этого, как говорят, еще с другими. Слуху этому поверили с тем большей легкостью, что эта женщина занемогла в тот же день, испытала такие же боли и умерла в тот же день и час, что и оп.