|
|
|
|
|
|
|
|
использует технологию Google и индексирует только интернет-
библиотеки с книгами в свободном доступе |
|
|
|
|
|
|
|
|
Предыдущая | все страницы
|
Следующая |
|
|
ЖЕДЕОН ТАЛЛЕМАН де РЕО
ЗАНИМАТЕЛЬНЫЕ ИСТОРИИ
стр. 162
Однажды вечером г-н Арно привел во дворец Рамбуйе маленького Боссюѳ из Дпжопа (ныне это — аббат
Боссюе, славягцийся своим ораторской искусством), дабы поразвлечь Маркизу его проповедями
(проповедовать Боссюе начал с двенадцати лет). Вуатюр сказал: «Никогда иѳ видел, чтобы проповедовали
так рано и так поздно».
Во время осады Парижа Саразен написал в стихах письмо к г-ну Арно, не обращаясь к нему но имени и
называя его mareschal, ибо Арно был в ту пору mareschal-de-camp}3 Это слово попало в обиход, и, поелику в то
время печатали решительно все, письмо было опубликовано под заглавием: «Тень Вуатюра — маршалу де
Граммопу». Г-жа де Сенто после этого вбила себе в голову, что Вуатюр не умер (это только доказывает, что она
не присутствовала при его смерти), приводя в качестве довода, что только Вуатюр мог так написать.
Шаплен
Шаплен — сын парижского нотариуса; он был гувернером-наставив ком сыновей г-на де Ла-Трусса,
Великого прево. Бутар говорит, будто для пущей ваншости Шаплен носил шпагу — и даже перестав быть па
ставником детей прево, по-прежнему не расставался с нею. Родители Шанлена, не зная, как заставить сына
снять шпагу, попросили Бутарв с ним поговорить, но тот вместо уговоров пошел на хитрость: он выдумал,
будто кто-то, якобы вызванный на дуэль, просит Шаплена быть его секундантом, и наш Шаплен тотчас же
повесил шпагу па гвоздь.
Он стал бывать во дворце Рамбуйе в пору начала осады Ларошели Г-жа Рамбуйе говорила мне, что
одевался он так, как одевались лет десять тому назад: носил атласный кафтан сизо-голубиного цвета,
подбитый зеленым плюшем и отороченный узкою басояною тесьмою, сизо-голубой или зеленой в крапинку.
На нем всегда были нелепейшие сапоги с не лѳпейшпмп отворотами, вместо кружева он носил тюль.
Впоследствии, даже в черном платье, он выглядел также дурно: мне думается, что у него сроду пе было
пнчего нового. Маркиз де Лизани не помню уж в каких стихах — сейчас они утеряны — говорил:
Я в вожеласовых чулках И в башмаках Шанлена.
Хотя парик и шляпа у пего были старые-престарые, дома он носил еще более засаленный парик и еще
более затасканную шляпу. После смерти его матери я видел на нем траурную повязку, до того выцветшую, что
опа превратилась в желтую. Помнится, оп носил куртку из черной тафты в крапинку; не иначе как опа была
сшита из старой юбки его сестры, у которой он живет. В комнате у него можно помереть с холоду, кямпп он
почти не топит.
|
|
|
Предыдущая |
Начало |
Следующая |
|
|
|