с успехом мог бы служить другому монарху. Про него говорили, что он де «Иезуит-калоша»,* потому что, принадлежи к ордену Иезуитов, пе носил их одежды и не жил вместе с ними. И все же именно он прогнал отца Сирмона, по только для того, чтобы заменить его другим, который был большим иезуитом, чем он, если так можно выразиться; ибо отел Сирмоп слишком откровенен и пишет только небольшие книжечки, а иезуиты хотят, чтобы сочинялись толстые тома. Наш де Нуайе, веря в привязанность Короля, оказался в трудном положении, ибо кардинал Мазарпнн н Шавиньи не давали покоя тем, кто становился приближенным Короля; н хотя де Нуайе находился постоянно при Короле в Сен-Жер-мене, а Мазарини и Шавиньи — почти все время в Париже, все-таки они его выжили. Вскоре он умер в собственном доме, в Дангю, недалеко от Понтуаза. К нему уже давно подбирались, так же как и к покойному Кардиналу. «Калошами* прозвали фрейлин Королевы, но живущих во Дворце, потому что опи оставляют свои калоши у входных дверей. * «В свое» скверной шутовской манере», как написано в «Дневнике* Кардинала. Вскоре умер п Король. Он всегда боялся дьявола, ибо не любил бога, но пуще страшился ада. Лет двадцать тому назад ему было видение, заставившее его отдать королевство под защиту Пресвятой Девы, и в Распоряжении, которое было составлено по этому поводу, значилось: «Дабы все наши добрые подданные попали в рай, ибо такова наша воля». Так заканчивался сей прекрасный манускрипт. Заболев предсмертным недугом, Король стал необычайно суеверным. Однажды, когда ему рассказывали о каком-то блаженном, якобы обладавшем особым даром отыскивать места погребения святых, который, проходя где-либо, говорил: «Ройте здесь, тут погребен святой»,— причем ни разу не ошибся, Кожан сказал: ** «Будь у меня такой блаженный, я бы отвез его к себе в Бургундию, он нашел бы мне уйму трюфелей». Король разгневался и крикнул: «Прочь отсюда, негодяй!». Людовик XIII умер, сохраняя стойкость духа, и как-то, глядя на колокольню Сен-Дени, 19 которая видна из нового Сеп-Жерменского замка, где он лежал, промолвил: «Вот, где я скоро буду». Принцу Конце он сказал: «Кузен, я видел во сне, будто мой кузен, ваш сын, дрался с врагами п одолел их». Он говорил о битве при Рокруа.20 Король послал за членами Судейской палаты, дабы взять с них обещание в том, что они будут соблюдать составленное им Распоряжение: опо было написано по образцу распоряжения кардинала де Ришелье, он лишь немного в нем изменил. Согласно этому Распоряжению, при Королеве учреждался непременный Совет, где она, как и все, имела только одни голос. Король сказал Советникам, что, ежели они сделают его вдову регентшей, как ныне покойную Королеву-мать, она пм испортит все. Королева бросилась ему в ноги; он велел ей тотчас подняться: он хорошо знал ее и презирал.