Но г-п де Ту плохо истолковал этот закон, упорно разъясняя, что Conseil означает только «сообщники», но это далеко не так. Г-п де Миромепиль омел мужество высказать мнение, что Сен-Мара следует оправдать. Проживи Кардинал несколько дольше, оп пе поблагодарил бы г-на де Мнро-мениля за это мнение. Ссылка на то, что Первый Президент Судебной палаты, лету, отправил на эшафот некоего вельможу за подобную же провинность, сильно повредила его внуку. Господин Главный был столь далек от мысли о смерти, что когда ему перед объявлением приговора предложили поесть, он сказал: «Есть я пе хочу: мне прописаны пилюли, дабы ОЧИСТИТЬ желудок, надобно их принять». И он так почти ничего и не съел. Потом ему объявили приговор. При этом столь суровом и неожиданном известии он ее выказал, однако, и признака удивления. Оп держался стойко, и та мучительная борьба, которая происходила в его душе, никак не проявилась внешне. Хотя, согласно приговору, его не должны были подвергать пытке, ему все же пригрозили ею. Это его растревожило, но он и тут ничем не выдал себя и уже начал расстегивать свою куртку, когда ему велели поднять руку в говорить правду*. Он продолжал стоять на своем и заявил, что добавить ему больше нечего. Умер он с поразительным мужеством, не стал говорить пустых речей, а только поклонился тем, кого увидел в окнах п узнал; он все делал поспешно и, когда палач хотел отрезать ему волосы, отнял у пего ножницы и передал их брату-незунту. Он пожелал, чтобы ому лишь слегка подрезали волосы сзади, остальные он пачесал себе на лоб. Оп не захотел, чтобы ему завязывали глаза. Когда палач нанес удар, глаза Сен-Мара были открыты, и он так крепко держался за плаху, что его руки с трудом оторвали от нее. Голову ему отрубили с первого удара. * Жюи по возвращении на Савойи сказал в Лионе г-ну Эспря, что Кардинал долго не протянет, потому что велел закрыть своп свищ. Он совершил это сумасбродство из чистоплотности. И вот он в Рюэле, где его навещает Королева. Он не осмеливается еэдеть в Сен-Жермен, а Король не осмеливался ездить в Рюэль. Кардинал решил добиться расположения Гито, ибо (кроме Тревиля) Гвардейские капитаны Гито, Тийадэ, дез Эссар, Пастельно и Ласаль были людьми, которых ему никак не удавалось привлечь на свою сторону: они были преданы Королю, Итак, Кардинал просит Гито навестить его, принимает со всевозможной учтивостью, велит угостить обедом, вкусным п сытным. После обеда он приглашает его к себе одного п спрашивает, хочет ли тот стать его другом. «Монсеньер, я всегда был предан Королю*. — «9! — сказал Кардинал, трижды презрительно махнув рукой. — Господин де Гнто, да вы просто смеетесь; ступайте, ступайте, господин де Гито*. Случай с Тревплсм нарушил душевный покой Кардинала; это ускорило его смерть. После смерти кардинала де Ришелье* Король очень радовался, получая сам письма и депеши. Он говорил, что у него никогда не будет фаворита среди Гвардейцев. К г-ну Нуайе он проявлял как будто большую привязанность, чем к кому-либо другому; когда Королю нужно было что-либо делать, а г-иа де Нуайе при этом не было, он заявлял: «Нет, нет, подождем голубчика». Тот входил потихоньку со свечой в руке; оп