указом о дуэлях».16 Обнародовав этот указ, он сам же потешался над темп, кто не дерется на поединках. Он чем-то напоминал надутого поместного дворянина, который полагает для себя позором, ежели в его дом взойдет судейский пристав; однажды он едва не приказал избить пристава, который но долгу службы явился во двор замка Фонтенбло для взыскания долга без конфискации имущества. Но какой-то Государственный советник,* при сем присутствовавший, сказал Королю: «Государь, надо бы узнать, по чьему распоряжению он это делает». Приносят бумаги пристава. «Э, Государь,— говорят, — да он явился от имени Короля, и люди эти — полномочные представители вашего правосудия». В Испании король Филипп II повелел, чтобы судебные приставы входили в дома грандов, и с тех пор им всюду стали оказывать почтение. Все знают, что король был скуп во всем. Мезре поднес ему том своей «Истории Франции». Королю приглянулось лицо аббата Сюже, он втихомолку срисовал его и не подумав как-то вознаградить автора книги.** После смерти Кардинала г-н де Шомбер сказал Королю, что Корнель собирается посвятить ему трагедию «Полиевкт». Это напугало Короля, потому что за «Цинну» Монторон подарил Корнелю двести пистолей. «Да не стоит»,— говорит он Шомберу. «О Государь, — отвечает Шомбер, — он это делает не из корысти».— «Ну, если так, хорошо, — говорит Его Величество,— мне это доставит удовольствие». Трагедия вышла с посвящением Королеве, ибо Король к тому времени умер. * То был покойный Презндепт суда Ле-Байель, сказавший: «Надобно проверить. Это по приказу Короля? — спрашивает он. — Прежде всего, ежели это ио приказу короля Испании, то надобно наказать дерзкого». После смерти Кардинала он упразднил пенсия литераторам, говоря: «Нас это больше пе касаетеяв. ** Король обнаружил в ведомости бисквиты, которые подавались накануне гну де Ла-Врийеру. Как раз в эту минуту г-н де Ла-Врийор вошел в комнату Король резко заметил ему: о Как я погляжу, Ла-Врийер. вы большой охотник до бисквитов». * Однажды, когда Ножац вошел в его спальню, Король сказал: во, как я рад вас видеть: а я — то думал, что вы сосланы*. Однажды в Сен-термене он пожелал проверить расходы на стол своего Двора. Он вычеркнул молочный суп из меню генеральши Коке, которая ела его каждое утро. Правда, она и без того была толстой, как свинья.*** Зато проявил большую щедрость, когда, прочтя в перечне блюд «Горшочек желе для такого-то», в ту пору больного, он сказал: «Пусть бы он обошелся мпев шесть горшочков, только бы не умирал».**** Он вычеркнул три пары туфель из гардеробной ведомости; а когда маркиз де Рамбуйе, Обергардеробмейстер, спросил Короля, как он прикажет поступить с двадцатью пистолями, оставшимися после покупки лошадей для спальной повозки, тот ответил: «Отдайте их лакомую мушкетеру, я ему задолжал. Прежде всего надо платить свои ДОЛБИ». ОН ОТНЯЛ у придворных сокольничих право покупать мясные обрезки, которые те по дешевке