ИТАК: антитетизм алхимического — и соответственно всего средневекового—мышления есть специфическая, исторически неповторимая, логическая форма этого мышления; особая характеристическая щая неповторимый облик средневекового мышления; отличная и от апорий античности, и от антиномий нового времени. Но вновь вчитаемся в наш текст о львах и драконах —с высоты Боль-ГогГкТм^^ золото может быть достигнута лишь ценой смерти львов и дракона; це- «Околокультурная» — алхимия выразительно рассказала о собственно средневековом мышлении в антитетических оппозициях. Но именно в алхимии живой антитетизм средневековья, окаменев, обернулся стати Го™иа1Г7р=^^ ворихУго"мес°квго СшборУа гГперспе™^ при"е7, коГрыТз.а.™ мышления. te Поиск безликой сущности и в результате этого поиска обретение предельной индивидуальности в их фантастической неразрывности — таков путь алхимии, бессознательно пародирующей каноническое средневековье. Но Expérimentant et experien-tia; сущность вещи и ее мастер; первоматерия и квинтэссенция; совершенствование металла и посредник в этом совершенствовании (философский камень); комментатор природы и одновременно ее соперник: все это и укладывается, и не укладывается в схему средневекового антитетизма. Алхимическому материалу еще предстоит основательно столкнуться с этой схемой.