Рецепт-молитва, казалось бы, представляющий чистое священнодействие, оборачивается устроением конкретной земной жизни земного человека, ушедшего в молитву. Становится обыденным действием! Действие Связанный с вещным мировиденисм — осязаемым миром вещей, рецепт воспринимается как руководство к действию: никаких переносных смыслов. Предание рассказывает: одна наложница клирика спросила священника: «Отец, что будет с наложницами священников?» Тот в шутку ответил: «Они не могут спастись иначе, как войдя в огненную печь». Вернувшись домой, женщина растопила печь, буквально выполнила данный ей совет; тем и спасла, по наивному своему разумению, грешную центвГ^ядсГ-р^ь^е вФособе"ноет")0"содержаРт Д, явном вѵГде Буквальное следование рецепту осуществляется не всегда. В условиях многослойное™ средневековой культуры можно быть накоротке с демоном (как это и было у простого мирянина), а можно понимать его, этого Гце^орГ^ ^ошвоТкпеыиТис KZUMTIÏTZM исѴро^е^Сделайся ли ZLTnpu^HUCH^ Рецептурность проявляет себя не только в частных изысканиях средневековой мысли. Мыслители средневековья, склонные к синтетическим У7.рг™^=^^