Но кто вам служит — нет вины на том, А Ганелон его на смерть обрек, Нарушил клятву и презрел свой долг. На рель его! — таков мой приговор. А труп изрежут пусть в куски потом. Подлец не стоит участи иной. А если кто из родичей его Посмеет приговору дать отвод, Я подтвержу свои слова мечом». Все молвят: «Рассудил он хорошо». CCLXXVII Вот Пинабель пред королем предстал. Велик он ростом, быстр, могуч и храбр. Его удар смертелен для врага. Он молвил: «Воля ваша, государь. Пусть понапрасну судьи не кричат. Я слышал, что Терри изрек сейчас, И докажу мечом, что он не прав». С тем он свою перчатку Карлу дал. Король спросил: «А кто заложник ваш?» Тот три десятка родичей призвал. Король велел под стражей их держать, Своих взамен представить обещал. Аой! CCLXXVIII Терри увидел — бой не за горами. Вручил он Карлу правую перчатку. Тот взял, своих заложников назначил. Четыре Карл велел скамьи поставить — Пусть сядут там противники до схватки. Счел суд законным бой единогласно. Ожье Датчанин споры все уладил. Бойцы коней и брони просят дать им. Аой! CCLXXIX Как только бой судом дозволен был, К обедне в храм отправились враги, Покаялись во всех грехах своих И вклад большой внесли в монастыри. Вернулись вместе к королю они. Надели шпоры на ноги бойцы, В надежные доспехи облеклись, Ремнями подвязали шишаки,