X В раздумье Карл не поднимал чела И долго, в землю взор вперив, молчал! Ответ любил он взвесить не спеша. Потом сурово глянул на посла И так промолвил: «Речь твоя красна, Но ваш Марсилий — мой заклятый враг. Какую можешь ты поруку дать, Что не солгали мне твои уста?» «Заложников дадим, — ответил мавр. — Найдем вам хоть десяток их, хоть два. Их к вам отправят первые меж нас. Пошлю и сам я сына хоть на казнь. Вернитесь в Ахен, в свой дворец, назад. Король мой в день спасенья на водах, В Михайлов день, к вам явится туда И в ваших богом созданных ключах Воспримет, как сказал, закон Христа». «Дай бог ему спастись!» — воскликнул Карл. Аой! XI Прекрасен день, закат огнем горит. В конюшню белых мулов отвели. Карл приказал в саду шатер разбить, Десятерых послов в нем поместил, Двенадцать добрых слуг приставил к ним. Проспали там посланцы до зари. Встал Карл с рассветом, в церковь поспешил, Все утро у святой обедни был, Потом в саду сел под сосной в тени И звать баронов на совет велит: Он не привык вершить дела без них. Аой! XII Карл-император под сосной воссел. Сошлись к нему бароны на совет: Турпен-архиепископ, дук Ожье, С племянником Анри Ришар, что сед, Граф Аселен, гасконский удалец, Жерен, Тибо из Реймса и Жерье. 18 Пришел с Тибо Милок, его кузен, Турпен-архиепископ — епископ Реймский (753-794), лицо историческое; пользовался покровительством Карла Великого, но об участии его в доходах ничего не известно. Вслед за «Песнью о Роланде» проник и в другие эпические поэмы.