городской стражей — и это удесятеряло их старания. Однако что за еда без питья? Известно, сухой кусок глотку дерет! Это было также предусмотрено. Отовсюду катили бочки и бочонки, несли кувшины и кружки. Из архиепископского дворца выволокли большего бронзового оленя, доверху наполненного бургундским. На груди олени был приделай кран, и каждый мог цедить благородный напиток в потребных количествах. Веселье длилось до позднего вечера. Мало кто из горожан в эту ночь спал в своей постели. Наевшиеся и упившиеся до полного изнеможения, они сваливались тут же под скамейками и столами. Да, надолго должны были запомнить граждане Реймса славный день коронации, 17 июля 1429 года!... Во время обеда у архиепископа Жанна старалась держаться весело и непринужденно. Это ей плохо удавалось. Она не могла забыть взгляд, случайно пойманный в церкви. Он точно подтвердил все прежние наблюдения и догадки. И сейчас, за столом, Жанна снова видела эти глаза, но изменившиеся, холодные и сладкие — как обычно. Впрочем, захмелевшие придворные не обращали внимания на девушку. Поэтому, когда герольд тихо сказал, что ее ожидает отец, она смогла незаметно покинуть трапезу-Отец!... В первый момент Жанна не поверила ушам. Он так был зол, чуть ли ее не проклял. Опа уехала из дому, не простившись с ним, вопреки его воле. И вот все-таки он здесь... Жанна старалась представить суровый облик отца, его тихий, глухой голос. Он был неразговорчив, бедный Жак Дарк. Он был очень строг и часто учил своих детей уму-разуму с помощью тумака или веревки. Но его молчаливую любовь и скрытую заботу девушка ощущала неизменно. Как ей недоставало этого сегодня!...