дов комиссии. Заключение, отосланное в Шпион, начиналось словами: «Считаясь с необходимостью короля и королевства, а также с постоянными молитвами несчастного народа, жаждущего мира и справедливости, мы не находим нужным оттолкнуть и отвергнуть Деву...» Дальше, правда, следовали всевозможные «но» и «однако», различные оговорки и предупреждения, которыми члены комиссии хотели застраховать себя на всякий случай. В общем от послания «святых отцов» сильно отдавало зубовным скрежетом. И псе же это было именно то желанное и долгожданное разрешение, без которого смелый план де- г.ушки никогда бы не претворился в жизнь. Она могла торжествовать, если бы у нее хватило сил для торжества. Стояли ясные солнечные дни. Шел месяц апрель. Жанна чувствовала себя, как человек, только что поднявшийся после тяжелой болезни. Физически сильная и закаленная, она с легкостью переносила любые жизненные трудности. Она не уставала от многодневного пути, не раскисала от жары и не простужалась от холода. Но это чистилище... Эта смесь лицемерия, злобы и ханжества... Чуткая душа девушки, ее совесть, ее здравый, неискушенный ум почти не в состоянии были справиться с пережитым. Такое испытание оказалось слишком трудным для нее, простой неграмотной крестьянки большим сердцем и малым жизненным опытом. Когда Жанна после долгого затворничества в первым раз вышла на улицу, она была ослеплена. Ее охватило чувство, знакомое по воспоминаниям детства: кг-к будто из смрадного подземелья вдруг поднимаешься на сказочную лучезарную высоту. Но что это? Здесь можно не только ослепнуть, но и огчохнуть! Сколько людей кругом! И все кричат, громко кричат: — Дева! Да здравствует наша Деван