честно трудился не только этот день, но и еще много дней в дальнейшем. Однажды молодая женщина сказала ему: • Смотрите, не сделайте ему четыре или пять ушей. Это будет тоже плохо. • Будьте спокойны, — сказал господин Андре, — я сделаю только одно. Вы думаете, что его можно сделать так скоро? А сколько времени трудился ваш муж над тем, что он сделал? Можно сделать меньше, чем нужно, но больше нельзя, ибо к законченной вещи прибавить больше ничего нельзя! Так было закончено это ухо. Когда муж вернулся, жена, забавляясь с ним ночью, сказала: • Хорошо же ты умеешь, однако, делать детей, ей-богу! Ты сделал его одноухим и уехал. • Полно, полно! — сказал он. — Какая ты дурочка! Разве делают безухих детей? • Конечно, делают, — возразила она. — Спроси-ка об этом господина Андре. Он говорил мне, что видел более двадцати детей с одним ухом, родившихся такими оттого, что их не закончили отцы, и что сделать ухо — это самое трудное дело. Если бы он его не закончил, представь себе, что за красавчика я родила бы! Муж не очень обрадовался этой новости. • О каком ты окончании говоришь? — сказал он. — Что это такое он у тебя закончил? Что он с тобой делал? • Ты спрашиваешь? — сказала она. — Он делал со мною то же, что и ты. • Вот как! — воскликнул муж. — Это правда? Вот вы что делали! И один только бог знает, как он спал в эту ночь! Обладая вспыльчивым характером, он, при воспоминании об этом ухе, сотни раз мысленно пронзал своего непрошеного помощника кинжалом, и эта ночь показалась ему тысячелетием. Первое, что он сделал, поднявшись с постели, это -отправился к господину Андре, высыпал ему на голову тысячу отборных ругательств и погрозился, что заставит его раскаяться в этой скверной проделке. Однако он лучше умел угрожать, чем мстить. Вдоволь покипятившись, он помирился с господином Андре за подаренное ему каталонское одеяло, 142 взяв, однако, обещание, что тот больше на будет доделывать уши его детям, ибо он отлично справится с этим сам. Новелла X О том, как Фуке выдал своему хозяину, прокурору города Шателле, одного доброго человека sa глухою, а этого доброго человека уверил, что прокурор глух, и как прокурор за это наказал Фуке Прокурор города Шателле143 держал при себе двух или трех писцов, и в числе их в качестве ученика — сына одного богатого парижанина, обучавшегося у него по желанию отца судопроизводству. Мальчуган лет шестнадцати или семнадцати, Фуке (так звали этого ученика) был большим озорником и постоянно проказничал. По обычаю, заведенному у прокуроров, он как ученик исполнял все домашние работы, открывал двери отучившимся посетителям, осведомлялся, что они за люди, что им нужно, и докладывал о них прокурору. В числе посетителей прокурора был один житель Баньо.144 Он вел в Шателле процесс и часто заходил к хозяину Фуке, который был jero поверенным. Чтобы задобрить его, он носил ему каплунов, бекасов, зайчат, и чаще всего приходил после полудня, когда писцы обедали или заканчивали обед. Фуке открывал ему дверь без особенного удовольствия, ибо этот добрый человек пускался с ним в разговор и весьма часто Фуке приходилось что-нибудь передавать от него прокурору, приносить от последнего ответ, а из-за этого он оставался голодным. С другой стороны, и хозяин не очень баловал Фуке: он посылал его в город ежечасно, двадцать раз, сто раз в день, и это тоже сильно надоело мальчугану. Каталонское одеяло — одеяло из очень тонкой и мягкой шерсти. Шателле — видимо, небольшой город недалеко от Парижа, в провинции Бри. Баньо — небольшой городок на Сене. Однажды этот добряк из Баньо в обычное время стучится в дверь. Фуке, узнававший его по стуку, услышав три удара, пошел ему открывать и по пути задумал сыграть с ним шутку за то, что