свидетельствовавший об относительном смягчении нравов, описан, но не понят летописцем1. Лишь однажды летописец отметил принесение человеческих жертв Перуну — богу княжескому, богу войны. Остальным богам, и прежде всего Роду и рожаницам, приносились жертвы медом, кашей и другими плодами земледельческого труда. Как укоренившаяся традиция этот обычай сохранялся не только во времена Киевской Руси, но и в Московском государстве — проповеди-обличения в приверженности к «языческой мерзости» относятся и к XV, и к XVI ее. Несмотря на самую яростную борьбу православного духовенства с язычеством, окончательная победа не была достигнута. Ни казни волхвов, ни жестокие преследования скоморохов, ни репрессии против сел, в которых справлялись языческие праздники, не смогли уничтожить традиции язычества. В конце концов церковь вынуждена была «сквозь пяльцы» смотреть на то, как совершалось приспособление язычества к христианству (и даже содействовать этому). Наиболее типичным способом оказалось «приспособление через отождествление»: так, бог грома и молнии Перун превратился в Илью-пророка, Белес был отождествлен со святым Власием, Макошь — с Параскевой-пятницей, небесных кузнецов Сварожичей заменили святые Кузьма и Демьян, Ярило стал святым Юрием (Георгием). Проявилась закономерность, отмеченная Б. А. Рыбаковым: «....эволюция религиозных представлений являла собой не полную смену одних форм другими, а наслаивание нового на старое»2. В развитии системы моральных представлений, оценок, суждений этот момент противоречивого взаимодействия сыграл существенную роль. «С течением веков славянское язычество все более становилось выражением народного мировосприятия. Церковь с ее международной культурой богословской литературы, живописи, храмоиздательства и торжественно-театрального литургического действия стала прежде всего 1 Членов А. М. Языческий обряд низложения династии в Киевской Руси (реконструкция) // Обычаи и культурно-дифференцирующие традиции народов мира. М., 179. С. 36-43. 2 Рыбаков Б. А. Язычество древних славян. С. 597.