однако последний поднимает восстание в результате деятельности одного или нескольких честолюбцев, пытающихся использовать народный гнев для осуществления своих опасных замыслов — захвата власти и грабежей. Именно эта несложная концепция народных мятежей приобрела официальное значение в елизаветинской Англии; она широко пропагандировалась в религиозной литературе и проповедях, в публицистике, прозе, поэзии и драматургии. Так, в проповеди, утвержденной королевой и рекомендуемой всем священникам для чтения в церквах каждое воскресенье «для лучшего понимания простым народом», говорилось о том, что «народ есть источник возмущения», что мятежи возбуждают «немногие честолюбцы», которые сами не могут добиться власти и ищут поддержки у «невежественной толпы», и что поэтому мятежи могут быть легко подавлены, если их не поддержит хотя бы часть народа 29. В 1606 г. в Лондоне был издан английский перевод французского трактата под примечательным названием «О падении государств», в котором «мятежи народа» (rebellions of people) признавались одной из главных причин гибели государств 3о. Социальный, антикрестьянский смысл этой концепции хорошо передал Томас Нэш, известный литератор конца XVI — начала XVII в., в своем памфлете против пуритан: «Хроники Англии и ежедневно совершаемые огораживания общинных земель в этой стране убедительно учат нас, как склонен простой народ к сборищам, бунтам, выступлениям, возмущениям и открытому мятежу, когда он становится сумасшедшим» 31. Однако для исследователя общественных идей XVI в. в Англии очень существенно и другое — писатели времен Елизаветы и Якова, осуждая мятежи, особенно остро критиковали идеи уравнения и общности имущества. При этом главных носителей и распространителей этих идей они обычно видели в анабаптистах, а в беднейших слоях ч народа— их сторонников, и всякое оппозиционное выступление против англиканской церкви и монархии они считали делом рук анабаптистов. Хроники давали им факты для сопоставлений. Епископ Бан-крофт в проповеди в Паул Кросс в феврале 1589 г., которая затем была издана, называл все секты в Англии своего времени «явными левеллерами» и, имея в виду бедняцкий состав этих сект, говорил, что их проповедники не желают большего, «чем миску похлебки и парусиновую фуфайку». Их идеи он передавал так: «Каждый может сказать вам: мои братья беднейшего сорта, будете ли вы терпеть 29 В. Sterling. Shakespeare's Mob scene.— «Huntingdon library Quarterly», 1943, № 3, p 214. Эта концепция сложилась еще до царствования Елизаветы в борьбе с крестьянскими восстаниями. Архиепископ Кранмер после подавления восстания Роберта Кета в своем предписании церквам читать прихожанам акт парламента против мятежников писал о том, что в определенном районе королевства есть « и мятежные лица», которые измышляют средства, чтобы склонить людей к «незаконным сборищам и выступлениям» и лишить покоя «нас и наших любимых подданных». — «The remains of Thomas Cranmer», vol. 4. Oxford, 1833, p. 386. 30 «Frame of order». Ed. by J. Winny. London, 1957, p 140. 31 T. Nashe. Works, vol. I. Oxford, 1958, p. 81. 387 13*