подлинно и воистину нравится бытие и в самом бытии нравится все, — ибо Он есть бытие, — постольку произведенное Им совершенно и вполне хорошо. Ведь оно имеет от Него бытие и является сущим, и в этом заключается субстанциальное основание добра. Ведь самому бытию, то есть Богу, нравится бытие как таковое, и Бог находит удовлетворение в бытии. Отчего и говорится в Прем.1: «Он создал все для бытия»403. Сие по поводу первого слова: «И увидал Бог, что это хорошо». Далее, во-вторых, следует размышление о том, почему говорится: и увидел Бог все, что Он создал, и вот, хорошо весьма. Как, в соответствии со сказанным выше, полное основание для блага возникает только тогда, когда присутствуют двое: существование вещи и благоволение к ней, так вещь может лишиться сего основания для блага также по двум причинам: во-первых, если она отпадет от существования или от бытия, и, во-вторых, если изменится обращенность либо отношение к ней. Вот, допустим, мастер строит круглый дом, ибо его намерение сейчас обращено на сию, а именно округлую форму. Когда дом подобного рода будет построен, он понравится мастеру, потому что он будет домом и потому что, как и желал мастер, его форма будет округлой; — мастер станет смотреть на дом, и дом будет смотреться хорошо. Но если дом распадется или начнет терять свойства, каковые мастер хотел в нем увидеть, то вскоре он перестанет мастеру нравиться, и, следовательно, не будет хорошим. Также другим образом вещь способна отпасть от основания блага, например, если дом останется таким, каким был, а изменится отношение и произволение мастера. Если мастеру захочется, чтобы дом был квадратным, то ему перестанет нравиться его круглая форма, и дом ему не будет казаться хорошим. И тогда он разрушит его, дабы построить иной, четырехугольный, который только что ему приглянулся, как в Иер.18 рассказывается о горшке, который горшечник лепил на кружале404. Итак, изменится ли действие со стороны вещи или изменится благоволение к вещи со стороны мастера, в любом случае вещь отпадет от основания блага. То же другими словами: если изменится существование вещи или расположенность к ней, вещь непременно отпадет от основания блага. Но ведь так получается в нашем мире. Посему нет ничего постоянно благого и ничто не задерживается во благе, и поэтому ничто не может называться хорошим весьма либо, по крайней мере, достаточно хорошим. Другое дело — деяния Божий. У Бога ничто не проходит, ничто не умирает и не обращается в ничто. Что возникло однажды, то уже никогда не станет ничем, Матф.22: «ибо у Него все живы»405. Так же не меняется и произволение Божие к Своему делу, Мал.3: «Я — Бог, Я не изменяюсь»406. И поэтому Его деяние всегда хорошо, всегда пребывает во благе; и таково все вместе и все по отдельности, что Он сотворил, — весьма хорошо, вполне хорошо, Втор.32: «совершенны дела Божии»407 и всегда пребудут такими, Еккл.3: «Все, что делает Бог, пребывает во век»408. Посему сказанное: «И увидел Бог, что это хорошо», касается существования тварных вещей и благоволения к ним. А то, что добавляется: все, что Он создал, то есть каждое по отдельности из всецелого, и вот, хорошо весьма, относится к постоянству деяний Божественных. Ведь виды вещей пребывают вовек, иначе говоря, они Богу всегда дороги «в вечности». Поэтому ко всему по отдельности, что создал Бог, может быть отнесено, что сие хорошо весьма. И по этой причине после всего и за все и за все по отдельности однажды и навсегда говорится: все, что Он создал, хорошо весьма, как в Матф.6, в молитве Господней409. Согласно Хризостому, слова: «на земле, как на небе», должны повторяться после каждого из трех предшествующих