|
|
|
|
|
|
|
|
использует технологию Google и индексирует только интернет-
библиотеки с книгами в свободном доступе |
|
|
|
|
|
|
|
|
Предыдущая | все страницы
|
Следующая |
|
|
Данте Алигьери
Сочинения
стр. 150
осветить и низшие народные речи, постепенно нисходя к той, какая присуща только одной семье.
Книга вторая
I.
Снова побуждая свой ум и берясь за перо для продолжения своего честного труда, мы прежде
всего заявляем, что блистательная италийская речь приличествует столько же прозаическим, сколько
и стихотворным произведениям. Но так как применяющие ее к прозе берут ее больше у слагателей
стихов и так как сложенному стихами приходится, видимо, оставаться образцом для прозаиков, а не
наоборот (что, как видно, дает некоторое преимущество стихотворцам), мы сначала разберем
метрическую народную речь, рассуждая в том порядке, какой наметили мы в конце первой книги.
Итак, сперва посмотрим, все ли стихотворцы должны пользоваться этой народной речью. И на
первый взгляд кажется, что должны, потому что всякий слагающий стихи должен свои стихи по мере
сил украшать; следовательно, раз нет ничего более великолепного для их украшения, чем
блистательная народная речь, то, видимо, каждый стихотворец должен ею пользоваться. Кроме того,
все в своем роде лучшее при смешении с низшим не только ничего у него не отнимает, но, видимо,
его улучшает; следовательно, если такой стихотворец, пусть и невежественно слагающий стихи,
примешивает к своему невежеству эту речь, он не только поступает хорошо, но, видимо, поступает
именно так, как нужно. Гораздо больше нужна помощь тем, кто способны на малое, чем тем, кто
способны на многое! Итак, очевидно, всем слагающим стихи допустимо пользоваться этой речью. Но
это глубочайшее заблуждение; потому что даже самые выдающиеся поэты не всегда должны
облекаться этой речью, как это можно будет усмотреть из дальнейших рассуждений. Эта речь требует
подходящих ей мужей, подобно и другим нашим обычаям и одежде; величие требует великих мужей,
пурпур — именитых, — так и эта речь ищет выдающихся по дарованию и знаниям, а прочими
пренебрегает, как будет показано в дальнейшем. Ибо все обычно бывает присуще нам либо по роду,
либо по виду, либо по особи, как, например, чувства, смех, военное дело. Но эта речь не присуща нам
ни по роду, ибо тогда она была бы присуща и людям грубым и примитивным; ни по виду, ибо она
была бы присуща всем людям, о чем не может быть и вопроса: никто ведь не скажет, что она присуща
горцам в их разговорах о деревенских делах; значит, она присуща нам по особи. Но ничто не присуще
особи иначе как по ее собственным достоинствам, так, например, торговля, военное дело и правление;
поэтому, если присущее определяется достоинствами, то есть достойными, и одни могут быть
достойными, другие более достойными, третьи самыми достойными, ясно, что хорошее присуще
достойным, лучшее — более достойным, наилучшее — самым достойным. А так как язык служит
необходимым орудием нашей мысли не иначе как конь всаднику и наилучшим всадникам в силу
сказанного присущи наилучшие кони, то и наилучший язык присущ наилучшим мыслям. Но
наилучшие мысли невозможны без наличия дарования и знания; следовательно, наилучший язык не
присущ никому, кроме обладающих дарованием и знанием. Итак, не всем слагающим стихи,
поскольку большинство из них стихотворствуют без знания и дарования, будет присущ наилучший
язык, а следовательно, и наилучшая народная речь. Поэтому, если она подходит не всем, пользоваться
ею должны не все, так как никто не должен поступать неподобающим образом. И когда говорят, что
всякий должен по мере сил украшать свои стихи, мы признаем это справедливым; но ни быка под
чепраком, ни свинью с перевязью мы не назовем украшенными, а, напротив, скорее посмеемся над
таким уродством; украшение ведь состоит в добавлении чего-нибудь присущего. Когда на это
говорится, что примесь высшего к низшему идет на пользу, мы считаем это справедливым, если
разница становится незаметной, например если золото спаивается с серебром; но если разница
остается, то низшее еще больше принижается, например когда красивые женщины примешиваются к
безобразным. Поэтому, если мысль стихотворцев, постоянно расходящаяся с выражающими ее
словами и не будучи наилучшей, сочетается с наилучшей народной речью, она окажется не
улучшенной, но ухудшенной, подобно презренной женщине, наряженной в золото или шелка.
|
|
|
Предыдущая |
Начало |
Следующая |
|
|
|