Амора вновь найди ты. 10 Лишь с ним ты беспечальна и вольна; Ведь госпожу, что внять тебе должна, Прогневал я, быть может, о баллата. Одна ты будешь робостью объята, Останешься у милого порога. 15 С Амором так гармонию сложив, О милости просите. Затем прекрасной даме скажешь ты: «Он снисхожденья ждет, лишь вами жив, О соблаговолите 20 Услышать! Властью вашей красоты Его лица изменены черты. Словам Амора следуя порою, Он, кажется, любуется другою, Но в сердце та же верность и тревога». 25 Скажи: «Он в сердце верность вам хранил И с нею добродетель. И служит мысль его лишь вам одной. Он с детства вашим, не колеблясь, был - Мне Бог любви свидетель, 30 Коль презрете правдивый голос мой!» Покорствуя, к ней обратись с мольбой, Но если не испросишь ты прощенья, Пусть умереть пошлет мне поведенье, И смерти не отвергну я чертога. 35 Ты сострадания скажи ключу: «Я вас оставить смею. Деверья полон он к словам моим. Вот отзвучала музыка — лечу». Но, пребывая с нею, 40 Мы истину с тобой не утаим. Пусть мне дарует с помыслом благим Прощенья знак, — извечно милость свята. Пусть будет мир, любезная баллата; Не посрами возвышенного слога! Эта баллата разделена на три части: в первой я говорю, куда надлежит ей идти, и ободряю ее, чтобы она с большей уверенностью в себе отправилась в дорогу; я также указываю, какое общество ей лучше всего избрать, если она желает, чтобы счастье и безопасность ей сопутствовали; во второй части я говорю, что именно следует ей изъяснить; в третьей я разрешаю ей покинуть меня тогда, когда она сама пожелает, поручая ее шествие объятиям фортуны. Вторая часть начинается: «С Амором так гармонию сложив.»; третья: «Пусть будет мир.» Мне можно возразить, что неясно, к кому обращены мои речи во втором лице, так как сама баллата не что иное, как слова, мною произносимые. Подобные сомнения будут разрешены, и все объяснено в моей книге, но в другом, еще более вызывающем споры месте. Тогда поймут сомневающиеся ныне, а также те, кто будут возражать мне подобными доводами. XIII. После этого видения, когда я произнес слова, которые Амор мне внушил, многие, и различные, помыслы стали бороться во мне, искушая меня, и я не знал, как мне от них защититься. Среди них четыре, казалось мне, особенно препятствовали жизненному покою. Один говорил: