вели в тюрьму, но два-три раза я видел ее в одном из помещений замка в Руане, около задней двери».

Находилась ли она в своей комнате, будучи заключенной в железную клетку, как это было в обычае по отношению к иным знатным господам, на которых приличия не давали возможности надеть оковы? Пребывала ли она днем в тюремной камере, запиравшейся цепью, и тайно препровождалась в свою комнату с наступлением ночи? Противоречий столько, что нам не дано сделать об этом никаких выводов. Одно достоверно: как-то у нее началось расстройство Желудка из-за блюда, приготовленного из карпа, которого Кошон прислал ей со своего стола. Значит ли это, что в ее распоряжении был повар? Совершенно неопровержимым является следующее: в те времена в «Дневнике парижского горожанина» высказывалось возмущение в связи с тем, что она «требовала, чтобы ее обслуживали как знатную даму...».

Но в таком случае чего же добивались те, кто отдал ее в руки английских наемников-«приставал»? Ведь после того, как ее девственность была установлена «как нетронутая» (что было, как уже говорилось, естественным), герцогиня Анна Бедфордская распорядилась о том, чтобы «охрана и прочие не смели причинять ей ни малейшего насилия», о чем свидетельствует судебный пристав Жан Мазье на оправдательном процессе. Было ли принято решение лишить ее той самой девственности, в которой кое-кому было угодно усматривать залог некоей непостижимой силы? Хотели ли сделать ее беременной, чтобы отсрочить вынесение смертного приговора? Ведь беременных женщин никогда не казнили: невинные дети, которых они вынашивали, должны были родиться в назначенный срок. По правде говоря, все возможно.

Как-то граф Линьи-Люксембург, графы Уорик и Стауффорт, а также канцлер Англии предложили Жанне освобождение в обмен на выкуп и «при условии, что она никогда больше не возьмет в руки оружия против англичан». Она решительно отказалась. Известно ли было ей, что Карл VII пригрозил герцогу Филиппу Доброму (Бургундскому) предпринять ответные меры по отношению к какому-нибудь знатному пленнику, если с ней будут плохо обращаться?

Ведь в английских пленниках высокого ранга недостатка не было. В ходе сражения при Патэ 18 июня 1429 г. был взят в плен Джон Толбот, граф Шрусбери, зять графа Уорика; но Потон де Ксент-рай, которому он сдался в плен, отослал его на родину, не взяв никакого выкупа. Оставался Гийом де Ла Поль, граф Суффолкский, также взятый в плен в бою, и, вероятно, кто-то еще, имена которых до нас не дошли. Стало быть, в заложниках знатного происхождения Карл VII недостатка не испытывал.

Но один эпизод ее заключения в Руане позволяет нам быть уверенными в том, что на деле с Жанной никто никогда не обращался как с обыкновенной ведьмой. Как-то утром ей показали камеру