Могут опять же возразить: Жан Дюнуа, сын Луи Орлеанского и Марьетт д'Энгьен, прозванный Бастардом Орлеанским, гордо носил это прозвище. В третьем лице о нем говорили: «Монсеньор Бастард», и в гербе у него «на лазурном фоне были три золотых цветка лилии, цветка Франции, с серебряной гербовой связкой из трех подвесок, каковые принадлежат Орлеанскому роду, с красным жезлом, концы которого не достают краев щита, каковой принадлежит Дюнуа, Бастарду Орлеанскому». Он стал графом де Лонгвиллем, графом де Дюнуа, королевским наместником королевства Франции, и его «темная полоса в гербе» (короткий красный жезл) была убрана, когда он получил от Карла VII королевскую грамоту, наделявшую его титулом законного принца, великого камергера Короны¹.

Но в таком случае почему же тогдашние гербовые судьи, столь дотошные в области геральдики, не объявили о подлинном происхождении Жанны, как они сделали это для ее сводного брата Дюнуа? Да потому, что «официальная» мать Жана Дюнуа была известна всем и это не создавало никаких политических проблем. Феодалы в средние века не отрекались от своих побочных детей, напротив!

Но признать, что Жанна — дочь Луи Орлеанского и королевы Изабо, законной супруги Карла VI, признать незаконнорожденность этого ребенка, явившегося на свет в результате прелюбодеяния, значило бы утверждать то же самое о ее сводном брате Карле VII, что было провозглашено уже его собственной матерью в Трактате, заключенном в Труа. Но в статье V «Правил, определяющих условия получения французской короны», оговорено, что суверен должен быть рожден в праведном, законном браке, в результате брака его родителей. Вот почему за Жанной признали лишь статус принцессы крови; и вот почему король Англии на ее процессе велел предъявить ей упрек в том, что она использовала и носила «превосходнейший герб Франции.». Уж он-то не заблуждался насчет характера герба, которым была наделена Орлеанская Девственница.

Пожалуй, небесполезно будет отметить, что в сентябре 1429 г. король Карл VII пожаловал Жилю де Лавалю барону де Рэ, маршалу Франции, дополнение к его гербу, носившее самый почетный характер. До этого в семейном гербе изображался «на золотом фо-

Жювеналь дез’Юрсен говорит, что жезл, означающий незаконнорожденность Дюнуа, был серебряным. Но так как серебряная связка уже нарушает герб Франции и выражает отношение к Орлеанскому дому и так как в геральдике металл не накладывается на металл, мы присоединяемся к тем, кто считает этот жезл багряным, дополнительно подчеркивающим незаконнорожденность.