справедливым, отца Мстислава Удатного — Мстислава Ростиславича Храброго нужно было бы считать Михаилом Михайловичем, а на его печатях отыскивать изображение двух архангелов. Таких печатей не существует, хотя Мстислав Храбрый был новгородским князем в 1179— 1180 гг. и даже удостоился высокой почести быть погребенным в Софийском соборе. Допустив же, что Мстислава Мстиславича звали Михаилом Димитриевичем, мы натолкнемся на другое противоречие. В случае такого решения нужно будет признать, что отца Мстислава Мстиславича звали Димитрием Михайловичем, т.е. считать, что его буллы содержат то же сочетание сюжетов, что и предполагаемые печати его сына,— изображение св. Димитрия и архангела Михаила. Иными словами, нам придется отнести Мстиславу Удатному вариант № 192, а его отцу Мстиславу Храброму — остальные три варианта этой буллы (№ 189, 190, 191). Как уже отмечено, эти последние настолько близки друг другу, что несомненно принадлежат одному князю. При таком распределении на долю Мстислава Храброго, княжившего в Новгороде на протяжении всего лишь нескольких месяцев, придется 10 экземпляров булл, а на долю его сына, занимавшего новгородский стол в течение восьми лет, останется лишь 9 экземпляров булл. Следовательно, рассматриваемая группа печатей настолько потеряет свою количественную исключительность, что вопрос о ее принадлежности долговечному на новгородском столе Мстиславу Мстиславичу попросту отпадет. Напротив, отнеся Мстиславу Мстиславичу печати с изображением двух Феодоров, мы избежим подобных противоречий. Более того, предположив, что именно Мстислава Удатного звали Феодором Феодоровичфм, мы обнаружим повторение отцовского имени этого князя и в наборе его языческих, княжих имен. В случае с Мстиславом Мстиславичем мы встречаемся с редчайшим в русской княжеской ономастике исключением из общего правила не называть сына именем отца. И если уж Мстислава в светском обиходе назвали отцовским именем, логично думать, что и в крещении он получил крестильное имя своего отца. Такая атрибуция булл с изображении двух Феодоров дает нужное толкование печатям, принадлежавшим князю Святославу Рости-славичу (1158-1160, 1161-1167 гг.). Мы уже знаем, что этого неизвестного по христианскому имени князя звали но отчеству Михайловичем. Значит, на его печатях обязательно должно присутствовать изображение архангела Михаила. С другой стороны, Святослав Ростиславич был одним из наиболее долговечных новгородских князей, он занимал в Новгороде стол на протяжении в общей сложности восьми лет. Следовательно, принадлежавшие ему печати должны быть многочисленны. В нашем распоряжении находятся три большие группы булл, пока еще не приуроченных, на которых изображение архангела Михаила сочетается с изображениями других святых. Первую из этих групп — печати с изображением святых Михаила и Димитрия — мы не можем связать с князем Святославом Рости-славичем, поскольку, как уже отмечено, на них очевидны признаки сравнительно позднего оформления, не кажущиеся с характерными признаками булл середины XII в. Вторая группа печатей — буллы с изображением святых Михаила и Феодора — также не может быть отнесена этому князю. Признав его владельцем таких печатей, мы назовем его Феодором, но в действительности, как показано выше, Феодором звали с наибольшей вероятностью его брата Мстислава Ростиславича Храброго. Значит, сам Святослав носил другое имя. Это имя называют печати третьей группы — единственной, которая может быть связана с княжением Святослава: буллы, несущие изображение архангела Михаила и Иоанна Предтечи. Как уже отмечено выше, таких печатей, принадлежащих к трем налоразличимым одна от другой разновидностям, известно уже 39, в том числе одна разновидность представлена 32 вполне идентичными экземплярами — случай, беспримерный в русской сфрагистика домонгольской поры. В результате всех этих наблюдений мы решаемся отнести князю Ярославу Владимировичу, не известному по его крестильным имени и отчеству и занимавшему новгородский стол на протяжении тринадцати лет, группу булл с изображением св. Димитрия и архангела Михаила (№ 189, 190, 191, 192). Собственно, в нашем распоряжении остаются не одна, а две непри-уроченные большие группы печатей. Кроме только что названной, многочисленна также группа булл, изображающих архангела Михаила и св. Феодора. Однако мы отдаем предпочтение первой группе на том основании, что ей свойственны признаки более позднего оформления (св. Димитрий, извлекающий из ножен меч), а княжение Ярослава Владимировича относится к самому концу XII в. Если это наблюдение правильно, а ниже, в другой связи, мы подтвердим его, то Ярослава Владимировича в крещении называли Михаилом, а не Димитрием. Если бы он был Димитрием, то на долю его отца досталось бы имя