вития знака Ярослава Мудрого, изображенного на монетах. Это тоже трезубец, но на вершине его среднею зубца помещен не круг, а полукружие. Исходя из всех этих показаний, мы относим печать № 3 сыну Ярослава Владимировича — Изяславу-Димитрию. Поскольку с киевскими печатями этого князя мы уже знакомы и они принадлежат к другому типу, решаемся высказать относительно даты этой буллы следующее предположение. Хорошо известно, что на протяжении XI в. существовала тенденция закреплять Новгород за старшим сыном правящего в Киеве князя. Во времена Ярослава Владимировича эта тенденция осуществлялась помещением на новгородский стол сначала старшего сына Ярослава — Ильи, а затем, после смерти последнего, следующего сына — Владимира. Владимир Ярославич умер в 1052 г., и до момента присылки в Новгород посадника Остромира в 1054 г. (по занятии киевского стола Изяславом) о судьбе новгородского княжение летопись молчит. Не был ли в этот срок новгородским князем следующий но старшинству сын Ярослава Изя-слав? Если такое предположение правильно, то печать № 3 можно было бы датировать указанными годами 78. Выше при разборе печатей Николая и Димитрия дважды была отмечена композиционная перекличка булл с древнейшими русскими монетами. Это сходство сфрагистических и монетных типов мы и кладем в основу выделения группы княжеских печатей архаической традиции, в которую кроме только что описанных типов входят еще две разновидности булл. Элементы композиции, свойственные княжеским печатям архаической традиции, не повторяются в других сфрагистических типах. К их числу относятся: 1) изображение княжеского знака, сопровождаемое круговой надписью (№ 1, 2, 3); 78 В этой связи небезынтересно, что позднейшая новгородская летописная традиция находит Изяслава в Новгороде в момент смерти Ярослава Мудрого: «Изяслава тогда сущю Нов его роде* (ПЕРЛ.т. V. СПб., 1851, стр. 139; т. VII. СПб., 1856, стр. 133), по Ипатьевской летописи — «в Турове» (ПЕРЛ, т. II, стб. 150). Ср. с показанием Остромирова евангелия {1056— 1057 гг.): «Изяславу же князю тогда предрьжятцу обе власти: и отца своего Ярослава и брата своего Володимера. Сам же Изяслав князь, правляаше стол отца своего ЯрославаКыева. Абрата своего стол поручи правпти близоку своему Остромиру Нового роде»." Возвращаясь к буллам № 4 и 5, отметим, что их первоначальная неверная атрибуция Ярополку Святославичу (В. Л. Довясенок, В. К. Гончаров, Р. О. Юра. Древньоруське мисто Воинь. Киив, 1966, стр. 96) была предложена до прочтения на волковысском экземпляре имени Димитрий. 2) сама круговая надпись (№1,2, 3, 4в 5); 3) изображение человеческой фигуры в полный рост в княжеской шапке или в венце, с крестом или атрибутами власти (Лз 4, 5, 10, 11, 12, 13). К этим основным специфическим элементам композиции добавим еще один: 4) изображение росетки в окружении декоративного ободка (№ 4, 5, 6, 7, 8, 9), не встреченное больше никогда в русской сфрагистика. Отмеченные первыми три композиционных элемента роднят всю группу печатей архаической традиции с древнейшими русскими монетами — златниками и сребрениками Владимира, Святополка и Ярослава. Там тоже наиболее характерными элементами композиции являются: изображение княжеского знака в окружении круговой надписи (на всех типах древнейших монет, кроме златников и первого типа сребреников Владимира); круговая надпись (на всех древнейших монетах); изображение стоящего во весь рост князя с крестом в руке (на подавляющем большинстве типов) (рис. 2)7*. Вопрос о датировке древнейших русских монет, который был неизменно дискуссионным на протяжении целого столетия, в настоящее время решается на основании анализа сохранивших в своем составе эти монеты кладовых комплексов, а также на основании показаний всех монетных типов, которые содержат признаки, свидетельствующие о том, что первые русские монеты не могли быть отчеканены до принятия христианства. Поскольку древнейшие русские монеты всех без исключения типов встречаются уже в кладах конца первой четверти XI в., время их чеканки определяется периодом княжение Владимира Святославича (после принятия христианства), Ярослава Владимировича (новгородское княжение, до 1018 г.) и Святополка Окаянного (1015—1018 гг.), т.е. промежутком от конца 980-х годов до 1018 г. 80 Хронологическая близость печатей архаической традиции этим датам подтверждается не только наличием общих иконографических элементов, но в двух случаях и стратиграфическими показаниями. Печати № 3 и 13,2, как уже отмечено, были найдены при новгородских раскопках в непотревоженных слоях XI в. Атрибуция печатей архаической традиции, несущих изображение тамги, или, как ее часто называют, княжеского знака, представляет значительные трудности. Эти трудности 78 И. И. Толстой. Древнейшие русские монеты Великого княжества Киевского. СПб., 1882. '* В. Л. Янин. Денежно-весовые системы русского средневековья.